Ювелирные изделия

В VII веке до н. э. в этрусских городах широко распространилось производство золотых ювелирных изделий. Кольца, браслеты, булавки, фибулы, подвески, исполнявшиеся с большим вкусом и чувством гармонии, украшались различными орнаментальными и фигурными композициями. Особенно богаты ювелирными произведениями из золота погребения этрусков вблизи Черветери и Пренесты (Палестрины). Гробницы Реголини - Галасси и Бернардини дали ценнейший материал не только историкам, но и искусствоведам. Золотая бляха из гробницы Бернардини в Пренесте украшена реальными животными и фантастическими чудовищами - львами, сиренами, химерами. Исполняя детали их небольших фигурок, ювелир применял сложную, только начинавшую появляться в торевтике того времени технику мелких капелек золота - грануляции. На поверхности размерами 17 X 7 см искусный золотых дел мастер разместил сто тридцать фигурок, использовав высокий рельеф в изображении зверей: они отбрасывают глубокие тени, и это придает золотому листу вид тяжелого украшения (ил. 39).

39. Фибула из гробницы Бернардини с многофигурным щитком. Деталь. Золото. Общие размеры: глина - 0,17 м, ширина - 0,07 м. VII в. до н. э. Рим, Музей Пигорини

Технические приемы в этрусской торевтике VII века до н. э. различны. Иногда создаются сложные светотеневые эффекты и повышается впечатление массивности предмета, порой используется грануляция для нанесения на плоский лист слегка выступающих над поверхностью узоров или сюжетных сцен. Если золотая бляха из Пренесты служит образцом первого, объемно-пластического принципа украшения золотых изделий, то два браслета из Тарквинии - пример второго, плоскостно-графического. Сделаны эти браслеты в виде трех соединенных вместе золотых полосок - широкой посредине и узких по краям, - богато украшенных грануляцией (ил. 40). Большую часть поверхности занимают орнаменты: меандры, плетенка, зигзагообразные узоры. Расположены между ними, однако, и участки, где мельчайшими шариками золота выложены сюжетные сцены: в одной - сражающиеся воины, в другой - всадник. На поверхности же браслетов помещены парные мужские фигурки, сидящие около круглых розетт. Всадник, лошади, стволы деревьев, изображенные рядом, выполнены в стиле, напоминающем рисунки на древнегреческих вазах геометрического стиля.

40. Два браслета из Тарквинии. Золото. VII в. до н. э. Лондон Британский музей

Браслет из гробницы Реголини - Галасси, представляющий собой широкое, надевавшееся на запястье кольцо, исполнен в технике штампа и грануляции (ил. 41, верх). Края браслета покрыты узорами зигзагообразного орнамента и меандра. Центральная часть кольца разделена на прямоугольные клейма узорами меандра, и в каждом клейме штампом оттиснуты по три женские фигуры с опахалами в руках. Боковые сцены (мужчина, закалывающий льва), более сложные и экспрессивные, оттеняют своей эмоциональностью спокойную торжественность клейм с тремя женскими образами. Фигуры, оттиснутые штампом, имеют довольно высокий рельеф и образуют живописную светотеневую поверхность. Детали, исполненные в технике грануляции, напротив, придают образам изящество.

41. Этрусские браслеты. Верхний из Черветери с фигурными изображениями. Золото. Длина - 0,26 м, высота - 0,07 м. VII в до н. э. Рим, Ватиканские музеи

Иной характер имеют украшения золотого браслета из Ветулонии. Как в изделиях из Тарквиний, широкое незамкнутое кольцо образовано тремя золотыми ажурными полосками, из которых средняя длиннее боковых (ил. 41, низ). Предельно прост узор из золотых нитей в технике филиграни: линия показана гибкой, извивающейся, будто бегущей то быстро, то медленно вдоль полосок, составляющих поверхность браслета. Здесь нет сложности светотеневой игры браслета из гробницы Реголини - Галасси. Все освещено равномерно, и лишь тонко почувствованная ритмика изгибов подвижной и динамичной линии создает высокохудожественный эффект этого этрусского памятника.

41. Этрусские браслеты. Нижний - из Ветулонии. Золото. Длина - 0,3 м. VII в. до н. э. Флоренция, Археологический музей

В VII веке до н. э. распространяются золотые фибулы, образцы которых находят в Центральной и Северной Этрурии. Одна, из гробницы Реголини-Галасси, имеет щиток в форме сплюснутого овала, обрамленного двумя рядами орнаментальных узорных поясков, замыкающих поле пятью львами (ил. 42). Нижняя часть застежки фибулы меньше размерами и покрыта фигурками птичек⁸. Изящество движений львов, тяжесть их роскошных грив - все выдает руку крупного художника. Техническое исполнение фибулы свидетельствует о высоком развитии в VII веке до н. э. то-ревтики, мастера которой тяготели к многофигурным композициям и заполнению поверхности сложными, преимущественно зооморфными сценами.

⁸ (Характер львиных фигурок напоминает изображения на найденных в причерноморских курганах золотых изделиях, происхождение которых связывается с восточными мастерскими.)

42. Фибула с фигурным щитком, украшенным львами. Золото. Длина - 0,32 м. VII в. до н. э. Рим, Ватиканские музеи

На фибуле из Ветулонии пластинка украшена шествующими сфинксами, фигурки которых сделаны в технике грануляции шариками золота на плоской поверхности основы (ил. 43, верх). В композиции преобладает графическая система изображения: красиво очерчены гибкие силуэты сфинксов, плавными линиями показаны извивающиеся за их спинами крылья. Изысканность линий свойственна и орнаментальным узорам на объемной и плотной изогнутой части фибулы. В золотой фибуле из гробницы Литтора, также в Ветулонии, иной подход к изображению того же мотива (ил. 43, низ). Фигуры идущих сфинксов на плоской вытянутой пластине оттиснуты штампом и выступают более рельефно, нежели исполненные в технике грануляции. В композиции меньше графической четкости контурных линий, больше расчета на живописно-светотеневой эффект. Этим же отличается и выпуклая часть фибулы: орнамент ее объемный, рассчитанный на игру света и тени.

43. Две фибулы из Ветулонии. Верхняя - с грануляцией. Золото. Длина - 0,156 м. Нижняя - из гробницы Литтора. Золото. Длина - 0,154 м. Обе - VII в. до н. э. Флоренция, Археологический музей

Различия этих двух роскошных булавок из мастерских одного района Ветулонии свойственны и двум другим фибулам - из Вульчи и Марсилианы, имеющим длинные планки с укрепленными на них изображениями зверей и птиц, мерно шествующих друг за другом (ил. 44). Мотив, распространенный в древнегреческой вазописи VII века до н. э., нашел отражение и в украшениях этрусских фибул. На булавке из Вульчи помещены изображения девяти львов, а на массивном изгибе крючка - львов и сфинксов. Животные, буквально облепляющие планку, придают ей беспокойные, подвижные очертания. На длинную планку фибулы из Марсилианы также напаяны фигурки, только не львов, а птичек. Тяготея скорее к плоскостно-графической манере, нежели к объемно-живописной, мастер показал поверхность этой фибулы более спокойной, хотя изогнутая и выпуклая часть золотой булавки массивна, с выступающими над прутом птичками и шарами. Как в изделиях из Вульчи и Марсилианы, так и в других, широко использована техника грануляции, позволявшая добиваться эффектного контраста гладкой поверхности фона и шероховатых, исполненных мелкими капельками золота фигурок людей и животных.

44а. Фибула из Вульчи и Марсилиаиы. Золото. VII в. до н. э. Лондон, Британский музей (Вульчи). Флоренция, Археологический музей (Марсилиана)

44б. Фибула из Вульчи и Марсилиаиы. Золото. VII в. до н. э. Лондон, Британский музей (Вульчи). Флоренция, Археологический музей (Марсилиана)

Этрусские торевты того времени редко сочетали золото с другими материалами. В одной из гробниц Цере была обнаружена золотая шейная подвеска с тремя укрепленными на ней с помощью колец довольно большими - 5 - 6 см в диаметре - круглыми янтарными медальонами в золотой оправе (ил. 45). От нижней части оправы отходят удлиненные биконические маленькие подвески, к концам которых прикреплены еще более мелкие, конической формы подвески с четырьмя головками львов. Формы этрусской торевтики изысканны и своеобразны; ее произведения отличаются от золотых изделий восточных районов Средиземноморья, в частности от обнаруженных в скифских погребениях.

45. Шейная подвеска с янтарными медальонами. Золото, янтарь. Диаметр медальона - 0,05 м. VII в. до н. э. Рим, Ватиканские музеи

В этрусском искусстве VII века до н. э. полихромия не играла роли, какая отводилась ей тогда в вазописи греков. Не получила еще широкого распространения в склепах Этрурии и живопись. Даже в керамике предпочтение оказывалось либо рельефным изображениям, покрывающим поверхность сосудов, либо графическим узорам, исполненным процарапанными линиями. В этом, возможно, сказывались особенные черты, присущие только этрусскому эстетическому вкусу, тщательно оберегавшемуся от чужеземных влияний, но позднее уступившему им.