По улице Меса

4 июня 968 года у ворот Константинополя стража остановила отряд, сопровождавший епископа Лиутпранда, посла римского императора Оттона I.

Лиутпранд, в совершенстве владевший греческим языком и знавший византийские обычаи, ожидал достойной посла торжественной встречи. Однако его вместе с секретарями, слугами и пятью "львами" (как называли тогда телохранителей испытанной ловкости и силы) заставили три часа простоять под дождем на лугу перед статуями Геракла и Прометея. Эти статуи украшали трехпролетную триумфальную арку, вставленную в зубчатую кирпичную стену. Средний пролет арки - для императора, два боковых - для полководцев и послов. Это были Золотые ворота столицы Византии, ворота торжеств и триумфов.

Укрыться от дождя было негде. От Мраморного моря на север, к заливу Золотой рог тянулся обложенный камнем ров шириной более 20 метров. За ним поднималась зубчатая стена. За первой стеной щетинился второй ряд стен и башен. Дальше шла третья стена с башнями, достигавшими сорока метров. Это были суровые и мрачные укрепления, возведенные императором Феодосием II. Назывались они стеной Феодосия. Кроме Золотых в стене было еще несколько ворот, от которых улицы вели к церкви святой Софии.

Феодосии построил свою стену для защиты города от нападения варваров. Тогда варварами называли степных кочевников. В X веке византийцы считали варварами воинственных саксов, король которых Оттон возложил на себя корону римских императоров и прислал в Византию своего посла Лиутпранда. И это давали почувствовать послу, которого византийцы умышленно держали под проливным дождем.

В пять часов вечера дождь начал стихать. Посла и его свиту заставили слезть с коней и пешком повели в город через "малые Золотые ворота", предназначенные для простолюдинов. Это было еще одним унижением.

Путь был утомителен и долог, посла явно хотели подавить величием, богатством, грандиозностью столицы.

Со стороны пояса укреплений Константинополь казался суровой крепостью, но внутри все дышало роскошью и великолепием. Ветер, дующий с моря, поддерживал свежесть в садах и кипарисовых рощах, среди которых нарядно белели купола церквей и часовен. Церкви стояли на константинопольских холмах, громоздясь друг над другом, утопали в океане зелени вдоль берегов Босфора и Мраморного моря. Прямо от них к воде спускались каменные террасы, служившие причалами для мелких судов и местом шумных, многолюдных торжищ.

Посла вели по главной улице Меса, дороге, по которой императоры въезжали в город после победоносных войн.

Колоннады, защищавшие пешеходов от дождя и зноя, тянулись по обе стороны улицы. Большинство колонн когда-то украшало собой древнегреческие и древнеримские храмы, но впоследствии они были выломаны и свезены в огромный город на стыке Европейского и Азиатского континентов. Колонны были неодинаковой толщины, цвета и формы, из камней, добываемых в разных частях света, так что по ним можно было изучать географию всего Средиземноморья.

Особенно роскошной улица становилась за прямоугольной площадью. Площадь называлась форум Аркадия.

В 395 году Феодосии Великий умер. Римскую империю разделили его сыновья Аркадий и Гонорий. Аркадий получил Восток и Константинополь, Гонорий - Запад и Рим. Соперничество двух столиц длилось недолго. Под натиском варваров, вторгшихся в Италию, Западная Римская империя рухнула. Рим потерял свое значение. А Константинополь продолжал процветать.

Спиральная лента мраморного рельефа вилась вокруг огромной колонны-башни с позолоченной фигурой наверху, стоявшей в центре форума Аркадия. Она прославляла подвиги императора Аркадия и его отца Феодосия.

Златотканая парча, бархат, блистающие шелка, мягкая шерсть лежали тюками и кипами прямо на земле у дверей полутемных лавок. Ковры были расстелены по восточному обычаю поперек мостовой, прямо в грязи после только что прошедшего ливня, и по ним шагали лошади, ослы, верблюды.

Посол шел мимо столов менял, заваленных грудами золотых и серебряных монет; мимо мастерских ювелиров, выставивших в окнах ожерелья и украшенные камнями сосуды; мимо оружейников, предлагавших мечи, щиты, шлемы, изукрашенные чернью, золотой и серебряной насечкой. В этом городе, названном "мастерской великолепия", казалось, сосредоточились все богатства мира.

Процессия пересекла окруженную колоннадой прямоугольную площадь Быка, заставленную античными статуями не менее плотно, нежели Римский Форум. И чем дальше она двигалась по улице Меса, тем роскошнее становились отделанные розовым мрамором дворцы, богаче лавки, красочнее одежды людей.

Но вдруг сопровождавшие посла византийские воины свернули в один из переулков. Это были жилища бедноты, ютившейся в крохотных зловонных каморках без воды, отопления, а часто и без очага, на котором можно согреть пищу. Здесь не было и следа роскоши и великолепия главной улицы. Узенькие, извилистые, мрачные закоулки без света и мостовых. Беспорядочная смесь многоэтажных домов и жалких домишек из бревен и глины, а дальше - закоулки, огороды, пустыри. Лавки дубильщиков, кожевенников, красильщиков, сукноделов издавали нестерпимый смрад. Голые дети в кучах отбросов и нечистот, крики, шум. И чем дальше, тем ужаснее. И, наконец, заросший бурьяном Мраморный дворец - резиденция, отведенная посольству. Дворец! Дырявая крыша не могла спасти от дождя. Вокруг ни кустика, не говоря о деревьях, которые могли бы защитить от зноя. Прохладный ветер с моря не доходил сюда ни в какое время года. Отведя послу это жилище, византийский царь Никифор Фока хотел выразить свое презрительное отношение к Оттону I. Этот тевтонский князек, внезапно захватив Северную и Центральную Италию, без всяких прав присвоил себе титул Римского императора, а затем так обнаглел, что напал на владения византийцев в Южной Италии. Возмущению Никифора не было предела. И теперь, когда Оттон, потерпев поражение у стен византийской крепости Бари, прислал послов с просьбой о мире, Никифор и отводил душу.

Два дня окруженных стражей "дорогих гостей" содержали как пленников: их не выпускали на улицу, к ним не допускали никого.

На третий день их повели во дворец. И опять посла заставили идти пешком по размытым ливнями переулкам до улицы Меса, а затем мимо памятников и статуй, мимо церквей, садов, монастырей.