Искусство периода древних государств на территории Монголии (V в. до н. э. - XII в. н. э.)

На рубеже V-IV веков до н. э. в Центральной Азии сложился союз скотоводческого племени хунну.

Основным занятием кочевников хунну было скотоводство. Они разводили лошадей, крупный рогатый скот (быков, яков, сарлыков), овец, коз; им были известны и верблюды [100, с. 24-25]. Существенную роль в хозяйстве хунну играла охота. Они знали и земледелие, в основном плужное. Об этом свидетельствуют сошники, зернотерки, сосуды для хранения зерна, обнаруженные при раскопках хуннских городищ и могильников [32; 7, ч. 1, с. 2].

О жилищах хунну известно немного. Помимо временных, переносных жилищ типа круглых кибиток у них были и постоянные жилища - землянки или полуземлянки. Сохранилось упоминание о капитальных бревенчатых постройках [100, с. 31]. Археологические раскопки свидетельствуют о существовании у хунну городов [63, с. 121-122].

Хунну искусно владели разными ремеслами: резьбой по камню, рогу и дереву, художественной вышивкой. Они изготовляли ткани и войлок, знали секреты плавки чугуна и ковки железных орудий и оружия, из бронзы отливали украшения. Например, в Дэрестуйском могильнике в Забайкалье (2-я пол. I в. до н. э.) найдены металлические бляхи, на которых изображены дерущиеся лошади, гриф, отнимающий у барса его добычу - косулю. В 1924 году археологической экспедицией под руководством

П. К. Козлова были найдены погребения хуннской знати в местности Ноин-Ула в Селенгинском аймаке [52; 35, с. 36-44].

Сцена охоты. Наскальные рисунки из Увэр-Хангайского аймака

Среди обнаруженных там произведений искусства большой интерес представляет войлочный ковер (2,6 X Х1,95 см). В середине его помещен роговидный орнамент, а наружная широкая кайма заполнена композицией из девяти пар борющихся зверей. В одной группе - мохнатый як поднимает на рога льва, вцепившегося зубами в его шею, в другой - гриф нападает на убегающего лося и так далее. Одну пару животных от другой отделяет бордюр из вышитых цветными нитками изображений деревьев.

Как показали находки произведений искусства из Ноин-Улы, в изобразительном искусстве хунну был широко распространен сюжет борьбы двух зверей (или зверя и птицы) - один из древнейших сюжетов в мировом искусстве [108, с. 145; 101, с. 90-110]. Эта тема продолжала развиваться в искусстве народов Центральной Азии. Хуннские ковры из Ноин-Улы - замечательные образцы искусства кочевников, свидетельствующие о высокой технике вышивки, аппликации и художественного ткачества. Казахи, тувинцы, киргизы, буряты, калмыки и монголы сохранили эти традиции [10, с. 145-163; 55, с. 72].

На основании археологических исследований можно уточнить содержащиеся в исторических источниках сведения о верованиях хунну, которые поклонялись светилам и приносили жертвы своим предкам, небу, земле и духам. О распространении культов солнца и луны в среде хунну свидетельствует найденная в одной из могил в Архангайском аймаке тонкая золотая пластина с изображением солнца и луны. Она была прибита внутри у изголовья гроба. Такая же пластина найдена в могильнике в Ильмовой пади на территории Бурятии.

Среди дошедших до нас произведений хуннского искусства особый интерес представляют ювелирные изделия из золота и серебра с инкрустациями из драгоценных и полудрагоценных камней. Например, в кургане №6 Ноин-Улы найдена овальной формы серебряная пластинка с изображением яка, стоящего на лесистой горе [100, с. 81-82]. По этой и другим находкам можно судить о существовании чеканки по серебру у хунну.

Ко времени хунну относятся многочисленные изделия из керамики, сделанные вручную или с применением ручного гончарного диска. Это различные емкости для хранения зерна, жидкостей, приготовления пищи и так далее. Форма керамики разнообразна. Характерен тип сосуда, сужающегося книзу, с высоким узким горлом, имеющим широкий край, и плечиками, украшенными волнистыми врезанными линиями вокруг тулова сосуда, лощеными полосками, вертикальными или пересекающимися в виде сетки линиями, прямыми или волнистыми налеп-ными валиками и полосами [100, с. 60],

Оберег в виде головы человека. Камень. АН МНР. Улан-Батор

Хунну владели частью территории, по которой пролегал Великий шелковый путь, связывавший в древности Восток и Запад. В погребениях Ноин-Улы найдены произведения искусства, привезенные из Передней Азии и Китая, свидетельствующие о торговом и культурном обмене между Востоком и Западом [100, с. 110].

Еще во время существования объединения хунну, в середине I в. до н. э. начало усиливаться одно из племен - сяньби. В середине II века н. э. из среды племенной знати сяньби выдвинулся вождь по имени Таныпихуай (141-181), который стал основателем государственного объединения сяньби.

Заколки, украшенные скульптурными головками архаров, из Увэр-Хангайского аймака

Сяньби были кочевниками-скотоводами и охотниками. Но в их хозяйстве немаловажное место занимали земледелие и различные ремесла. Сяньби умели изготовлять луки, стрелы, седла, плавить золото, железо, обрабатывать кожу. Женщины вышивали, ткали шелковые и шерстяные ткани. У сяньби существовала своя письменность - деревянные бирки-кэму с насечками; были школы, где учились дети знати; сяньби пользовались календарем с 12 месяцами. При дворе правителя сяньби покровительствовали музыкантам. Был организован оркестр, состоящий из 80 видов музыкальных инструментов.

Государственное объединение сяньби в середине III века перестало существовать, распавшись на отдельные кочевые племена, из которых наиболее значительными были муюн и тоба [7, ч. 1, с, 176-187; 3, с. 83]. Тоба основали союз на территории Южной Монголии, по сути представлявший собой раннефеодальное государство - Тоба-Вей (386-557).

Бронзовые украшения хуннского времени из Ордоса. I в. н. э

О самобытной культуре известно мало. В среде тоба был широко распространен шаманизм. Источники сообщают, что, поклоняясь небу, тоба вырезали 7 или 49 деревянных фигурок людей. Памятники, сохранившиеся от периода Тоба-Вей, в подавляющем большинстве исполнены в традициях культуры и искусства Китая.

В IV веке южнее Гоби появляются кочевые племена жужане.

Медальон с яком из Ноин-Улы. Курган № 6. Серебро. Конец I в. до н. э. — начало I в. н. э. Ленинград. Государственный Эрмитаж

Жужане - монголоязычные племена, родственные сяньби; первое время они находились в зависимости от государства Тоба-Вей [3, с. 84; 7, ч. 1, с. 205-240]. Долгое время они боролись за самостоятельность и приоритет. Наконец, в 402 году хан жужаней Шелунь принял титул правителя - кагана с эпитетом "могущественный". Они владели ремеслами, умели обрабатывать металлы. На одном из сосудов периода Тоба-Вей изображен всадник, на скаку стреляющий из лука. Может быть, это один из суровых воинов-жужаней, которые славились своей отвагой и военным мастерством.

В середине VI века тюркоязычные племена во главе с тюрками-тугю, обитавшими на Алтае, объединились, разбили жу;::аней и создали государство- Тюркский каганат [27, с. 13, 28-30; 7, ч. I, с. 256]. Его обширная территория с центром в горной системе Хангая простиралась от Черного моря до гор Хингана и от Великой китайской стены до озера Байкал.

Общая композиция ковра со сценами борьбы зверей из Ноин-Улы. Курган № 6. Конец I в. до н. э. — начало I в. н. э. Ленинград. Государственный Эрмитаж

Об этой мощной военно-феодальной державе историки того времени писали, что никогда северные кочевники не были столь могущественными; численность их войск достигала миллиона. Однако периоды политического и военного могущества тюрков чередовались с периодами ослабления, когда каганат распадался или становился зависимым от соседних племен или государств [3, с. 87].

В 80-х годах VII века восточные тюрки в последний раз восстановили свое былое могущество, образовав Восточно-Тюркский каганат. Этот период был непродолжителен: в серединеVIII века каганат окончательно пал под давлением усилившихся уйгурских племен, ранее входивших в его состав.

Образцы глиняных сосудов хуннского времени из музеев МНР

Тюрки были скотоводами-кочевниками, но они занимались земледелием, охотой, рыболовством, торговали с Китаем и народами Средней Азии [66, с. 41-42; 27, с. 53-75]. В среде тюрок наряду с другими ремеслами развитие получила художественная обработка металла - торевтика. В собрании Государственного центрального музея МНР находятся найденные в тюркских погребениях фрагменты золотых украшений, свидетельствующие о высоком мастерстве тюркских ювелиров.

Раньше чем у других кочевников, у тюрок появилась фонетическая письменность. Памятники этой письменности впервые были найдены в Монголии, в долине реки Орхон [65; 57, с. 93-118]. Отсюда и ее название "ор-хонская письменность".

Сосуд с изображением стреляющего всадника Период Тоба-Вей

В ряде центральных районов Монголии обнаружены мемориальные стелы с текстами, посвященными тюркским государственным деятелям: Тоньюкуку, Бильге, Кюль-Тегину [67, 68]. Прочитанные много веков спустя после исчезновения Тюркского каганата, эти надписи повествуют о далеких завоевательных походах, о гордых и воинственных тюрках.

 Всего мы ходили войной двадцать пять раз, 
 Дали тринадцать сражений, 
 У имевших государство мы отняли государство,
 У имевших каганов мы отняли каганов,
 Имевших колени мы заставили преклонить колени,
 Имевших головы мы заставили склонить головы.

[109, с. 88]

В бассейнах рек Орхона, Толы и Селенги существовало несколько тюркских городов [63, с. 22]. При раскопках тюркских погребально-мемориальных памятников найдены архитектурные фрагменты и элементы декоративных украшений зданий. До наших дней сохранились отдельные памятники искусства. Это, в первую очередь, изваяния, повсеместно встречающиеся в Центральной Азии и на Дальнем Востоке. Монголы называют их хун чу-луу - каменные бабы. Они связаны с погребальным обрядом древних тюрок. На поверхности место погребения обносили прямоугольной оградой из камней или земли. Если это была могила знатного человека, то воздвигали храм, в котором помещали мемориальную статую и ежегодно совершали жертвоприношения. В мемориальных постройках тюрок находились нарисованные портреты усопших и описания их воинских подвигов, совершенных при жизни [43, с. 30]. Статуи устанавливали лицом на восток. В ту же сторону были ориентированы и ряды кам-ней-балбалов.

Каменные изваяния тюркского времени, найденные на территории МНР. VI—VIII вв.

Существуют две основные точки зрения на семантику древнетюркских каменных изваяний. Одни ученые полагают, что они представляют знатного воина, а простые камни - балбалы - побежденных и убитых им врагов [58; 43, с. 23]. Другие считают, что и бал-балы, и каменные статуи изображали врагов, которые на том свете должны стать слугами своего победителя, причем простые балбалы означали рядовых, а статуя - вражеского предводителя [22, с. 92]. Вторая точка зрения, видимо, не соответствует истине, так как ей противоречат письменные сообщения и многочисленные этнографические данные, по которым у тюрок до недавнего времени был обычай сооружать фигуры умерших, делать куклы и устраивать вместе с ними пир.

На территории Монголии обнаружено много древнетюркских каменных изваяний. Они изображают людей монголоидного типа, широколицых, усатых. Их одежда напоминает длиннополые халаты с подобранными рукавами. Талии перетянуты поясами с бляхами и подвешенными на правом боку футлярами для табакерок, а на левом - одним или двумя кинжалами или мечами. Их позы статичны: левая рука опущена вниз, а правая, с чашей, поднята к груди. Очевидно, обязательная у большинства тюркских изваяний чаша свидетельствовала о связи самого изображения с поминальной тризной [109, с. 91-92].

Стела с надписью из погребального комплекса Кюль-Теги-на. 732. Архангайский аймак

Древние тюрки высекали статуи из серого, красно-желтого гранита или песчаника. Высота их достигала 1-2 м. Они производят большое впечатление монументальностью, в них нет ничего лишнего, многословного. Предполагают, что в создании каменных баб принимали участие не только тюркские мастера [43, с. 30]. Кроме фигур-стел существовали и объемные изображения, в которых древние скульпторы стремились подробно и детально передать не только пропорции фигуры, одежду, предметы вооружения, украшения, но и характерные черты лица того или иного человека. Это относится в первую очередь к скульптуре из поминальных храмов тюркской знати VI-VIII веков: Тонь-юкука близ Улан-Батора, Кюль-Тегина и Бильге в урочище Хошо-Цайдам на реке Орхон. Тюркский принц Кюль-Тегин скончался в 731 году. На берегу реки Орхон в его честь соорудили мемориальный комплекс. В его состав входили храм, перед входом в который располагался ряд скульптур, изображавших стоящих и сидящих людей и животных, каменная стела с посвятительной надписью в честь Кюль-Тегина, украшенная изображениями борющихся драконов. При раскопках комплекса были обнаружены фрагменты статуи принца и его супруги.

Кюль-Тегин - в головном уборе с изображением орла, распахнувшего крылья, представлен сосредоточенным и спокойным [27, с. 330].

Фрагмент другой каменной скульптуры, как предполагают, супруги Кюль-Тегина, изображает женщину, лицо которой, с крепко сжатыми губами, передает решительность характера-.

Супруга (?) Кюль-Тегина. Камень. VIII в. ГЦМ. Улан-Батор

Каменная голова тюркского военачальника, найденная на территории Увэр-Хангайского аймака, является примером другого направления в искусстве ваяния.

В погребении известного тюркского политического деятеля Тоньюкука (VII в.) было найдено декоративное украшение в виде фантастического существа с огромными глазами, надутыми щеками, четырьмя длинными клыками во рту. Подобные изображения были обнаружены и в мемориальном комплексе Кюль-Тегина. Хотя по облику эти произведения отличаются друг от друга, но по технике исполнения они похожи: части лица отформованы каждая в отдельности, а затем соединены между собой. По-видимому, они представляли собой части архитектурного декора. Впоследствии, в период распространения буддизма, так изображали гениев - хранителей веры, грозных божеств тантризма.

Сосуд с рельефным орнаментом. Глина. АН МНР. Улан-Батор

Для украшения крыш зданий тюрки применяли декоративные керамические диски, с лицевой стороны которых были нанесены растительные или геометрические орнаменты. Эти орнаментальные мотивы продолжают использовать и поныне, что является конкретным примером сохранения традиций, идущих из глубокой древности [55, с. 97]. Памятников изобразительного искусства тюрок открыто пока сравнительно мало. Не скрыты ли они под землей в ожидании своих будущих исследователей?

В 745 году, воспользовавшись ослаблением последнего тюркского каганата, восстали племена уйгуров, ранее входившие в его состав. Восточно-Тюркский каганат прекратил существование. На смену ему пришел Уйгурский каганат, история которого насчитывает около 100 лет [116, с. 424; 7, ч. 1, с. 373-377]. Центром каганата был город Хар-балгас, основанный в начале VIII века. Он был окружен крепостной стеной высотой в 12 м. Сохранилась часть этой стены с караульной башней. В центре города находилась вторая крепостная стена, окружавшая резиденцию кагана. В Хар-балгасе был большой торгово-ремесленный квартал [63, с. 22]. В строительном искусстве уйгуры использовали опыт согдийских и китайских мастеров [3, с. 91].

Голова статуи военачальника. Камень. VI в. Музей в Увэр-Хангайском яймаке

Об изобразительном искусстве уйгуров можно судить по сохранившимся до нашего времени настенным росписям из Турфана. На одной из них изображены уйгурские аристократы. Мужчины - полнолицые, с маленькими холеными бородками и усами. Их головы увенчаны высокими шапками килевидной формы. Коренастым осанистым мужским фигурам противопоставлены женские - стройные, изящные, с округлыми белыми лицами. Тонкими четкими штрихами очерчены их глаза и брови; в черных волосах - заколки, украшенные цветами. Одежды декорированы искусной вышивкой и драгоценными камнями.

Еще один интересный пример уйгурской живописи - фрагменты росписи религиозного содержания, найденные в 1948 году советско-монгольской археологической экспедицией при раскопках древней столицы монгольского государства Кара-Корум. При раскопках дворцового комплекса Кара-Кору-ма были обнаружены фрагменты росписи на штукатурке - остатки декора буддийского храма. Видимо, его сооружение относится ко времени основания города. На украшение его не жалели средств, приглашая искусных художников. Однако он просуществовал недолго и был снесен, уступив место резиденции хана [48, с. 160-161].

План дворца Хар-балгаса. VIII в.

Первый исследователь, опубликовавший найденные фрагменты росписей, Л. А. Евтюхова отметила, что по стилистическим признакам они делятся на три типа и соответственно исполнены были тибетскими, уйгурскими и китайскими мастерами [38, с. 167; 104, с. 379-381].

Среди фрагментов росписи, исполненной уйгурскими мастерами, одна представляет композицию, от которой сохранились часть фигуры сидящего на пьедестале Будды в красной одежде и расположенные ниже фигуры двух человек. На другом фрагменте сохранилась часть фигуры человека в красном кафтане, подпоясанного кушаком. На третьем обломке фрески - часть фигуры женщины, одетой в красный халат с высоким воротом, подпоясанной белым кушаком. За правым ухом женщины нарисован золотой на-косник (как у монгольских женщин), от которого вниз спускаются волосы, заплетенные в три косы. Можно отметить, что одежда этих двух фигур напоминает современные монгольские халаты - дэли с высоким воротом и длинными сборчатыми рукавами.

Верхняя часть стелы с надписью из Хар-балгаса. Камень. VIII в.

Все росписи выполнены по тонкому слою белой штукатурки, скорее даже побелки, нанесенному на желтую глиняную обмазку стены, толщиной до одного сантиметра. Стены разрушенного здания были серо-коричневого цвета, глиняные, с примесью соломы.

Скульптура уйгурского времени известна по немногочисленным дошедшим до нашего времени памятникам. Среди них - замечательные изображения льва и львицы, найденные близ уйгурского города Баян-балгаса и ныне хранящиеся в Государственном центральном музее.

Большим культурным достижением уйгуров явилось создание собственной письменности, основанной на алфавите согдийского происхождения [3, с. 92]. Она оказала большое влияние на монгольскую письменность.

Сидящий лев. Туф. VIII в. ГЦМ

О религии уйгуров известно, что часть из них исповедовала буддизм; с конца VIII века в их среду проникает манихейство. Некоторые уйгуры в X веке, уже после падения Уйгурского государства, приняли христианство несторианского толка, но большинство оставались шаманистами [3} с. 92-93].

Кидани впервые упоминаются в источниках в IV веке, когда они кочевали в районе реки Шара-Мурэн. Затем под натиском племени муюн они продвинулись на север. В X веке, точнее в 911 году, при хане Амбагяне, кидани основали свое государство, получившее впоследствии название Ляо [3, с. 93-95; 7, ч. 1, с. 458-476].

Придворные. Фрагмент росписи уйгурского времени. VIII в. Археологический музей в Нью-Дели

В киданьском государстве были кочевое хозяйство на севере и земледелие на юге, велась оживленная торговля, процветали ремесла, в том числе и строительное дело. Письменные источники и данные археологии свидетельствуют о том, что на территории Монголии в киданьское время было много городов и поселений. Археологическое обследование киданьских городов Монголии началось в 50-е годы нашего века [96, с. 55].

Наиболее значительный из обнаруженных городов - Хатун-хот, основанный в 944 году. Сведений о жизни этих городов у нас чрезвычайно мало. По материалам раскопок и письменным источникам можно предположить, что они были военно-административными центрами киданьского времени. Например, известно, что в Хатун-хоте находился в то время военный гарнизон в 20 тысяч воинов [96, с. 56].

Принцесса. Фрагмент росписи уйгурского времени. VIII в. Археологический музей в Нью-Дели

Другим значительным городом киданьского времени на территории Монголии был Барс-хот. Существовало предание, что он основан не в древности, а в 1348 году, инекиданями, а последним императором из монгольской династии Юань Тогон-Тимур-ханом после его изгнания из Китая. Это недоразумение устранено только в наше время, когда в 1953 году начались археологические работы. Было установлено, что с городом Барс-хот связаны остатки еще двух городов, расположенных вблизи друг от друга. Чтобы не возникла путаница, эти города пронумеровали. Город киданьского времени стал именоваться Барс-хот I; на восток от него находятся руины города хуннского времени, названные Барс-хот II и известные среди местного населения как Барун-дурегин-хэ-рэм; третье, небольшое укрепленное городище, отстоящее от первых двух на 15 км восточнее, получило название Барс-хот III. Эти развалины и есть остатки города Тогон-Тимур-хана.

Киданьский город Барс-хот I занимал площадь 1600-1810 м и был обнесен земляными валами. В настоящее время их ширина достигает 4 м, а высота - 1,5-2 м.

Фрагменты росписи киданьско-го времени. X в. Киданин с луком. Мужчина в шапке. Портрет киданина

Возле городских стен возвышаются две высокие башни. В юго-западной части города сохранились остатки каменных стен, возведенных на высоком земляном цоколе. Внутри этих стен находятся руины четырех зданий. При исследовании в центральном здании обнаружены пьедестал трех божеств и подставка для скульптурного изображения божества, примыкающая к восточной и западной стенам и сложенная из серого кирпича, обожженного особым образом; в восточном здании найден пьедестал пяти божеств; в западном - части пьедестала трех или четырех божеств; в четвертом, так называемом здании над входом, найдено сиденье божества, пристроенное к восточной и западной стенам.

Кроме фрагментов глиняной скульптуры на юго-западной территории города, где, видимо, находился храмовый комплекс, обнаружены различные деревянные изделия, железные и костяные предметы, глиняная посуда. При раскопках небольших квадратных сооружений, окружающих храмовый комплекс, найдены и другие предметы культового характера. Возможно, что некоторые из этих построек когда-то были буддийскими мемориальными сооружениями - субурганами.

Мужчина в шапке

Две башни, находящиеся вблизи комплекса, сильно разрушены, но в прошлом, как свидетельствуют очевидцы, на их стенах можно было видеть росписи с изображениями божеств. Один из путешественников, проезжавший по этим местам в XVIII веке, описывая Барс-хот I, упоминал заброшенный храм и находящиеся в нем две башни. В одной из них на каменном столе стоял деревянный ящик со свитком, в котором были нарисованы буддийские божества, а стены зданий украшали росписи на религиозные сюжеты [75, с. 392-393]. На материалах раскопок Барс-хот I можно сделать предположение о значительном распространении среди киданей буддизма. В последнее время на территории МНР обнаружены и частично исследованы десятки городов и поселений киданьского времени [63, с. 23]. Одни из них представляли собой укрепленные пограничные поселения, другие - значительные по тому времени центры, где были сосредоточены торговля и ремесла и вокруг которых развивалось земледельческое хозяйство.

В киданьском государстве получило распространение искусство живописи. Примером могут служить росписи одного из храмов Внутренней Монголии, обнаруженные в 1932 году [123]. Их сюжетом является празднество, вероятно, религиозное, в котором принимают участие чиновники в церемониальной одежде, военачальники, музыканты, женщины в нарядных костюмах. В этой композиции около семидесяти персонажей. Художник передал не только внешний вид, но и настроение людей. Привлекают внимание фигуры воинов с луками и стрелами. У них характерная прическа с выбритым теменем, а широкие лица украшают усы и бородки.

Портрет киданина

Росписи исполнены на светло-сером фоне. Лица и фигуры прорисованы коричневым цветом, а общая гамма красок варьируется от зеленовато-синих до желтовато-коричневых тонов.

Одновременно с изобразительным искусством в государстве Ляо продолжали развиваться различные художественные ремесла, в которых находили отражение как вкусы кочевников-киданей, так и мастерство китайских художников, отточенное веками. До наших дней сохранились замечательные изделия из бронзы и драгоценных металлов, дерева и камня. Интересны керамика и фарфор, своеобразие которых заключается в неповторимой форме, подсказанной традициями двух культур. Например, среди разнообразных по типам и формам кубков, блюд и чаш встречаются сосуды, горло которых напоминает петушиный гребень или голову птицы, сосуды, повторяющие форму кожаных фляг-дашмагов с тисненым узором, поныне распространенных среди западных монголов. Для керамики и фарфора периода Ляо были характерны зеленовато-белые, зеленые, желтые и черные цвета глазури. Кроме цветной глазури, изделия из керамики и фарфора украшались рельефными орнаментами из цветов лотоса, волн и рыб.

«Оленный камень». Вторая половина I тыс. до н. э. Хубсугульский аймак

О высоком уровне киданьской культуры свидетельствуют возникновение и развитие двух видов письменности: "большой", в которой за образец была взята система китайской иероглифики, и "малой" - собственно киданьской. Существовала своя литература на киданьском языке, различная по жанрам, а также делались переводы с китайского языка наиболее значительных и известных произведений [3, с. 99]. С 20-х годов нашего века началось изучение киданьской письменности, которая частично была расшифрована учеными СССР, Венгрии, Монголии и других стран. Она, как оказалось, была использована при создании национальной письменности чжурчжэней и монголов. Поэтому изучение истории, культуры и искусства киданей представляет значительный интерес.