Текстильное искусство

Ткачество, вышивка, плетение циновок с древности были распространены очень широко по всему острову.

Среди сингалов было две группы ткачей: салагамайо - происходящих из Южной Индии мастеров, изготовлявших тонкие и парчовые ткани, и беравайо - касты местных ткачей, которые одновременно работали музыкантами, астрологами и т. п.

Согласно традиции, царь Виджаябаху III (XIII в.) из Дамбадении, стремясь возродить тонкое ткачество, отправил в Южную Индию гонца с просьбой прислать хороших мастеров. Посланец вернулся, привезя с собой восемь ткачей, которым царь предоставил деревни, жен и почести. Потомки этих ткачей навлекли на себя немилость кандий-ских правителей и были вынуждены переселиться на юго-западное побережье. Там они занимались уже не ткачеством, а разведением корицы на царских землях. Таким же было их положение при португальском и голландском господстве.

Позднесредневековое сочинение "Джанавамса" сообщает о многократном ввозе на Шри Ланка индийских ткачей. Местное производство фактически исчезало, и его приходилось постоянно поддерживать иммиграцией мастеров из Южной Индии.

В период английского владычества народное текстильное производство пришло в упадок. Перед получением Шри Ланка независимости, как пишет А.К. Кумарасвами, ткачество из домашней хлопковой пряжи, ранее распространенное во всех кандийских провинциях, сохранилось только в Талагуне, Уда Думбаре и местами около Велласы в Уве.

Каста местных ткачей-сингалов издревле выделывала простые хлопковые ткани, которые производились вплоть до начала XX в. Особенно славились деревенские ткачи района Канди. На их продукцию не оказывали влияния изменения придворных мод и искусство прибывавших сюда южноиндийских ткачей.

Местная, как и индийская, национальная одежда, как правило, не шьется портными из различных кусков тканей, ее части ткутся в готовом виде, и поэтому они должны выходить со станка разных форм и размеров. Так изготовляются полотенца и салфетки (индул када), носильные ткани для мужчин (туппоти), для женщин (пада, хела), мужские фартуки (дийя каччи), головные платки или шали (ленсу, ура мала), кушаки (пати), одеяла и простыни (етирили), ковры (парамадана), чехлы для глиняных кувшинов (гахони) и наволочки и т. п. Белые, синие или красные ткани без рисунка выделывали для одежды монахов, головных уборов, наволочек, мешочков для бетеля и т. д. Тонких муслинов эти деревенские ткачи никогда не изготовляли.

Узоры были преимущественно геометрического характера или в виде сильно стилизованных форм животных, змей, птиц, фигуры которых были собраны в строго декоративных композициях.

Интересен и богато украшен, например, ткаными изображениями кушак, принадлежавший высшему буддийскому монаху из Малватты, изготовленный в районе Ува. В горизонтальных поясах расположены вереницы следующих друг за другом слонов, лошадей, львов, сильно стилизованных птиц. Эти пояса чередуются с полосами, заполненными геометризованными мотивами. Расцветка тоже разнообразна: черная, красная, розовая, синяя, с зеленым и желтым.

Геометризованные формы бывают не безличны: они обычно изображают растения и цветы, завитки из цветочных чашечек и т. д.

Вышивки, как и ткани, делились на ограниченное в масштабах производство (шедшее для двора и знати) с декоративными мотивами индийского происхождения и на собственно местное, сингальское производство.

Профессиональных портных (ханнали) было мало, они обслуживали царя и его двор роскошными вышивками; для буддийских и индуистских храмов они изготовляли священные одеяния, занавесы, храмовые знамена и т. п., участвовали в украшении колесниц для священных процессий. ДЛЯ богатых светских землевладельцев они делали парчовые куртки, вышитые золотом четырехугольные шляпы (топпийя), вышивали кофты для их семей. Дорогой материал для таких изделий был большей частью привозным из Индии, например красный фетр, бархат, блестки и мишура, парча для курток, золотая нить для вышивки шляп и церемониальных опахал.

Одно из них, происходящее из Маха Девале в Канди, -, сделано из красного бархата, с вышивкой золотой и серебряной нитью, с аппликацией из зеленого бархата; орнамент в виде геометризованных растительных форм, в центре розетка, лицевая сторона из синего бархата, на котором вышиты солнце, луна и звезды.

Сумочка для бетеля (илл. 84) вышивалась эффектно и разнообразно, чаще всего растительными и цветочными мотивами, всегда с богато орнаментированной бордюрной полосой. Одна из таких сумочек, хранящаяся в Музее Коломбо, вышита особенно изящно и тонко. В центре розетка с четырьмя острыми листьями, между которыми мелкие цветочки на тончайших стебельках и фигурки птичек. Между центральной розеткой и круговым бордюром, вышитым тонкими растительными извивами с цветочками, также помещены фигурки птиц.

Рис. 84. Сумочка для бетеля

Немаловажное хозяйственно-бытовое значение имеют циновки (думбара), которые ткутся ткачами низшей касты - кинарайя (См.: N. D. Wijesekera , Тhe Реорlе of Сеу1оn, Со1оmbо, 1965.). Волокно изготовляется из конопли. Часть волокна оставляется натурального белого цвета, остальное красится в черный, желтый или красный цвета.

Нити основы прядутся, как хлопок, на веретене; для утка берутся готовые натуральные волокна конопли, длиною в поперечник циновки. Ткацкий станок горизонтальный, похожий на хлопкоткацкий, но более примитивный. Циновки ткутся также из травы и называются "педуру". Главной краской для них служит па-танги, дающая прекрасный оттенок красного цвета.

Изображения на циновках массивны, геометризованны, даже монументальны по своей форме и композиции и в высшей степени подходят для декоративного назначения циновок как неразрывно связанных с помещением, с архитектурой.

В собрании А. К. Кумарасвами имеются два интересных образца таких циновок. На одной в центральном квадрате, разделенном на девять прямоугольных секций, изображены: в средней - слон, в боковых прямоугольниках - нага (кобра), приподнявшаяся с раздутым капюшоном. Верхний и нижний ряды прямоугольников имеют одинаковое заполнение: в среднем - лань, по бокам - по паре птиц. В композиции этих фигур проявлен верный художественный такт: лани (верхняя и нижняя) повернуты в противоположные стороны; каждая пара птиц тоже разделена постановкой головами в разные стороны. Этим тонко рассчитанным художественным приемом мастер избегает подчеркнутого однообразия.

От центрального квадрата с фигурами идут поперечные полосы: первая орнаментирована зигзагообразными линиями, дальше три широкие полосы, а затем ряд узеньких. Все рассчитано на зрительный эффект.

На другой циновке общая композиция аналогична предыдущей. В центре - две птицы, тоже повернутые в противоположные стороны, по бокам - наги. Выше и ниже пояски с рыбками и птичками, по три пояска наверху и внизу. Все фигуры направлены в разном, но строго продуманном порядке, с верным декоративным эффектом.