Глава девятая. Резьба по кости

Патриоты Чукотской объемной малой скульптуры из моржового клыка - "рыбьего зуба" - утверждают, что косторезное искусство существует у чукчей тысячу - полторы тысячи лет и по мастерству нет ему равного. Другие утверждают приоритет и ведущее значение в этой области искусства за земляками великого русского самородка, гениального ученого М. В. Ломоносова, - за мастерами косторезной артели Ломоносово, вблизи Холмогор. Наконец, третьи, в отличие от первых двух, утверждают, что скульпторы-резчики Тобольской артели являются оригинальными стилистами и ведущими мастерами резьбы, правдиво и образно передающими в своих произведениях жизнь и быт народов советского Севера-остяков, якутов, вогулов и других.

По сути же вещей каждый из трех названных центров косторезного искусства имеет очень интересную и содержательную историю своего развития; но было бы несправедливо умолчать и о четвертом очаге косторезного искусства в нашей стране.

Издавна в Москве мастера народного творчества занимались и до сих пор занимаются резьбой по кости. Косторезное дело здесь было известно еще в XIII веке. Первые упоминания о резьбе из кости гребней, пуговиц, рукояток для мечей, ножей и других бытовых вещей из "рыбьего зуба", украшенных "звериным" узором, вязью узоров растительного стиля, геометризированным орнаментом, относятся именно к этому времени.

В былинах, летописях, старинных книгах сохранились записи о том, что на "рыбьем зубе" - клыках моржа - "мудрены вырезы вырезаны, а и только в вырезу муращу пройти", то есть о ювелирной обработке изделий из кости; о том, что искусный русский резчик и ювелир по имени Кузьма (о чем упоминал доминиканский монах Плано Карпини, посетивший "Московию" в 1245 году) вырезал для татарского хана трон из слоновой кости, богато отделав это замечательное изделие рук своих золотом и драгоценными каменьями; о том, наконец, как один ученый византиец XII века, которому подарили ювелирной тонкости чернильницу из кости, сделанную русским резчиком, придя в восторг от совершенства этой работы, сравнивал костореза далекого государства Московского с мифическим скульптором, механиком и архитектором древней Греции - Дедалом...

В Москве деревянной в далекие от нас времена жили и работали замечательные виртуозы - резчики по кости.

Чем ближе к нашей эпохе, тем чаще и чаще - в описаниях ли путешественников, приезжавших в Москву с Запада, в различного ли рода записях "государева двора", "оружейной палаты", в различных ли книгах и списках русских писателей (светских и церковных) - встречаются упоминания о развитии косторезного дела в Москве. А кроме того, - что особенно важно, так как дает возможность непосредственно проследить большой исторический путь, пройденный художественным косторезным промыслом, - в музеях Москвы и Ленинграда хранится немало уникумов, подтверждающих создание их московскими резчиками по кости в XVI-XIX веках. Они делались в самых разнообразных техниках: миниатюрного рельефа, прорезной - "на проем" - ажурной резьбы, цветной гравюры, объемной "облой" резьбы, барельефной резьбы и так далее. Различные кресты, складни, иконки, рукоятки для мечей, ложа пищалей, резные гребни, коробки и коробочки разного назначения, шахматные фигуры, вазы, бокалы, табакерки, фигурки птиц, зверей, животных и так далее - вот далеко не полный перечень тех изделий, которые выходили из рук мастеров - резчиков по кости в упоминаемое время. Мотивами для них являлись и темы, почерпнутые из церковных книг (если изделие шло на потребу церкви), и различные мотивы орнаментального порядка (узоры звериный, растительный, геометрический), и мотивы светской жизни и природы.

М. Раков. Атака красной конницы. (Резьба по слоновой кости.)

Мастерами, которые в XVI-XVII веках работали главным образом в Оружейной палате, были и москвичи, и белоруссы, и резчики из Холмогор, а иногда даже иностранцы (поляки, в частности). Москва, являвшаяся столицей государства Российского, естественно., привлекала к себе на художественные работы лучших резчиков, граверов, ювелиров и других мастеров различнейших художественных ремесел. Из Холмогор в Москву, в частности, в это время переезжали и переселялись насильно, а потом оседали такие искусные мастера, как четыре брата Шишениных, Д. Зубков и другие. Хотя и не сохранилось многих сведений о резчиках, работавших в Москве после перенесения столицы в Петербург, нет никаких оснований утверждать, что косторезное дело в Москве и под Москвой (в Троице-Сергиевской лавре и Химках) совершенно прекращается. А немалое количество художественных изделий из кости, хранящихся в Историческом музее, в Музее кустарно-художественной промышленности, в Загорском музее народного творчества, делалось безыменными резчиками Москвы и указывает на продолжавшееся развитие этого мастерства. Лишь постепенно, со второй половины XIX века, косторезное искусство приходит в упадок...

М. Раков. Салют. (Ажурная резьба по слоновой кости.)

Новый расцвет косторезного промысла, в котором занято немного мастеров, но эти немногие - подлинные художники и новаторы, начинается и в Москве и под Москвой, в Загорске (точнее, в Хотькове), с первых лет Октября.

В Москве, Загорске, Химках и Хотькове живут и работают несколько крупнейших художников-косторезов, являющихся создателями большого количества уникальных произведений из мамонтовой кости, моржового клыка и слоновой кости.

В Москве и Загорске мастера-косторезы (так же как в Ломоносовской, Тобольской и Чукотских артелях) выделывают коробки, ларцы, ящики, пудреницы, ножи для резания бумаги, различные броши, мундштуки, курительные трубки, цветные гравюры, объемную малую скульптуру, портреты и другое. Ассортимент изделий из кости очень разнообразен, так же как разнообразна и техника резьбы. Не менее разнообразна и тематика, создаваемая творческой фантазией художников.

Рельефные и объемные, реалистически-образные, убедительные по своей правдивости портреты В. И. Ленина, И. В. Сталина, лучших людей Советской страны и крупнейших гениев русской национальной культуры, создаваемые мастерами-косторезами, являются нередко подлинными шедеврами портретного жанра. Портретные изображения - погрудные и в рост - это то новое, что внесла в косторезное искусство революция. Конечно, множество новых тем пришло к художникам с Октябрем; новые образы, новые мысли и чувства стремятся они раскрыть и утвердить в своих пластически цельных произведениях, но портрет - лучшее достижение современных косторезов.

М. Раков. Белочки. (Пудреница. Резьба. Кость моржа.)

Любят и умеют мастера создавать сложные рельефные и объемные композиции на темы Великой Отечественной войны с немецким фашизмом, на темы героических северных арктических походов: Челюскинская эпопея, дрейф папанинской льдины и так далее. Гражданская война, социалистическое строительство, сталинские пятилетки в действии, жизнь и быт советских людей - все это в орбите творческого внимания косторезов, все это находит отклик в их реалистической, правдивой, образной творческой практике. С совершенством работают мастера и над традиционными мотивами природы, жизни зверей, животных и птиц. Но и этот круг тем, так же как и свою неподражаемую орнаментику, решают они с новых позиций - реалистического народного искусства.

Расширение тематического, образного кругозора, которое мы наблюдаем у современных мастеров-косторезов, не могло не привнести новое и в их формальные, технические приемы. Так* сохраняя традиционные навыки мастерства, художники-косторезы все время совершенствуют свою технику, стремясь в каждой новой вещи к большей пластичности, к большему разнообразию форм и объемов, к большему разнообразию и богатству технических приемов. Не формализм, но формотворчество, не мертвый техницизм, но техника мастерства помогают художникам-косторезам создавать те содержательные произведения, которые мы называем очень часто шедеврами народного искусства.

Подчас много дней работает мастер над задуманной им вещью, особенно если это какая-либо сложная рельефная многофигурная композиция, портрет или объемная скульптура. Мелкие изделия: узорчатые прорезные броши, ножи для резания бумаги и другие изделия с несложными традиционными сюжетами и "сценами", с традиционной же орнаментикой, - то, что принято называть массовой продукцией, ходовым ассортиментом косторезного промысла - делаются мастерами быстро, но и они требуют внимания и многих часов упорного творческого труда.

Как правило, - и с этого начинается у косторезов рождение вещи,- прежде чем начинать работу в материале над задуманной и уже запечатленной в памяти темой, косторез отпилит от "рыбьего зуба" или бивня мамонта нужную ему по размерам (если работает над рельефом) или по объему (если над "облой" скульптурой) пластину или кубик. Сгладив напильником неровности, он прошкуривает тонкой стеклянной шкуркой поверхность. Потом намечает карандашом или через кальку задуманный рисунок, точнее, графическую схему своего творческого замысла.

М. Раков. Лесорубы. (Нож. Цветная гравюра на слоновой кости.)

Материалом для резчика, что мы, впрочем, уже отмечали, служит кость моржа, мамонта и реже слона. Кость моржа, которую добывают в настоящее время главным образом на Крайнем Севере, у берегов Чукотки или в Белом море, добытчики-зверобои, при распиле и последующей отделке приобретает холодноватый, чуть-чуть зеленоватый оттенок. На просвет моржовая кость розоватого тона. Твердость ее, "вязкость", как говорят некоторые резчики, очень велика, и поэтому кость моржа идет на крупные поделки, а иногда под цветную гравюру и по форме при этом остается в виде клыка. Гиганты каменного века - мамонты, - бродившие по необъятным просторам Сибири и Европейской России, вымерли тысячи лет назад, но до сей поры в вечной мерзлоте тундры, по смывам речных берегов сибирских рек нередко находят огромные бивни мамонтов, которые, как и "рыбий зуб", являются основным материалом для костореза-художника. "Кость мамонта, зверя некоего земного"^* и в стародавние времена и теперь представляет большую ценность. Идет мамонтовая кость, ввиду того что она более мягкая, чем моржовая, и ее легче обработать, на мелкие поделки-прорезные, рельефные вещи, хотя некоторые мастера любят делать из этого красивого, кремово-желтоватого теплого тона материала малую скульптуру.

^* (Г. А. Новицкий, исследователь первых московских мануфактур XVII века, труд которого вышел в свет в 1715 году.)

Нанесенный на пластину кости рисунок мастер закрепляет прозрачным лаком и приступает к самой резьбе, предварительно работая (при ажурной резьбе) пилкой. Инструментарий костореза разнообразен. Здесь и различного диаметра сверла (для просверливания отверстий при резьбе "на проем", то есть для ажурной резьбы), и самые разнообразные напильники, или "втиральники", как их называют косторезы.

"Втиральниками" разных форм и размеров мастер - резчик по кости "вытирает" на пластине ненужные ему места. В ходу у художников, занимающихся косторезным делом, также и "клепики", скоблилки, стамески, штихеля, грабштихеля, тонштихеля, лобзики с тончайшими пилками, иглы "спиксталь", гравировальные иглы и бормашины с борами разных размеров. Мастера отнюдь не чураются новейшей техники, механизирующей подготовительные процессы обработки кости, но, конечно, ие механизация, ускоряющая некоторые моменты резьбы, а золотые руки, острый глаз и творческая энергия одаренного художника из народа создают изделие из кости.

После того как резьба, или гравировка, или объемная обработка (а бывает, что художник применяет в работе самые различные приемы техники обработки кости, особенно при создании уникальных вещей) окончены, вещь отшлифовывается шкуркой, в нужных местах (при гравировке) окрашивается (сухая краска с воском), полируется пемзой. Некоторые мастера знают свои секреты тона, колерности, но не таят эти секреты. Так, например, желая придать изделию более темный тон, опускают его в чай, и теин^*, проникая в моделировку рельефа, в выемки и углубления, придает вещи еще большее пластическое и колористическое своеобразие. Отшлифованное и отполированное, протертое мелом со спиртом произведение предстает во всей изящности и фееричности орнаментального узорочья, во всей силе ажурной, рельефной гравированной или объемной изобразительной пластинки; во всем драгоценном блеске прекрасного материала - кости. Это и есть рождение произведения искусства, произведения, созданного искусным косторезом.

^* (Осадок переваренного чая.)

В Подмосковье этих чародеев высокого косторезного искусства не много. Но каждого из них знают и любят в артелях и Тобольска, и Чукотии, и Холмогор. Их произведения находятся в десятках отечественных и заграничных музеев. Они с успехом и блеском "представительствуют" художественный косторезный промысел внутри Советской страны и за ее рубежами; и повсюду ценят дороже золота драгоценные изделия, создаваемые ими. Наконец, они самозабвенно, настойчиво и упорно готовят себе смену - новых виртуозов косторезного дела.

На тихой улице в Москве, названной теперь именем великого русского актера и режиссера К. С. Станиславского, более пятидесяти лет в особняке "русского стиля" помещается Музей кустарно-художественной промышленности Научно-исследовательского института кустарно-художественной промышленности. Музей и институт ведут большую работу с русскими мастерами народного творчества. В стенах этого здания нередко можно видеть среди других художников из народа и косторезов, приехавших из Сибири или из Холмогор за новыми образцами для своих сотоварищей-артельщиков. Так повелось с первых лет революциии - приезжать в институт и в музей за советом, за творческой помощью, за образцами новых изделий, которые будут в артелях перерабатываться применительно к традиционному мастерству артельщиков и выпускаться позже в десятках и сотнях экземпляров. И мастера-косторезы, приехавшие из далеких окраин советской Родины, обязательно повстречаются и часами будут беседовать о косторезном искусстве со своими московскими друзьями и старшими, авторитетнейшими для них товарищами - М. Д. Раковым и С. П. Евангуловым. Быть в Москве и не видеть этих мастеров художественной резьбы по кости для приезжих мастеров представляется невозможным.

С. Евангулов. Кораблик, (Резьба из мамонтовой кости.)

Почему же так велик авторитет М. Д. Ракова и С. П. Евангулова? Почему и у нас и за границей с неизменным интересом присматриваются многие ценители реалистического советского народного искусства к деятельности этих двух мастеров? Потому, скажем мы с абсолютной уверенностью, что в настоящее время С. П. Евангулов и М. Д. Раков являются безусловно самыми талантливыми художниками косторезного дела не только в Москве, но и во всей Стране Советов.

На первой Всесоюзной выставке народного декоративного и прикладного искусства в 1946 году творчество этих мастеров резьбы было представлено достаточно исчерпывающе. К тому же, оно было своеобразно "подкреплено" работами их учеников из косторезного отделения Московского художественного промышленного училища имени М. И. Калинина и многочисленными произведениями резчиков Ломоносовской и Тобольской косторезных артелей, с которыми С. П. Евангулов и М. Д. Раков находятся неизменно в производственно-творческом общении. Еще в 1944 году в художественном салоне живописно-выставочного комбината художественного фонда СССР демонстрировалась интересная выставка четырех мастеров народного творчества "Кость, набойка, дерево", на которой ретроспективно было представлено творчество мастера набойки Е. П. Павстяного, представителя знаменитой династии абрамцево-кудринского стиля резьбы по дереву В. В. Ворноскова и косторезов С. П. Евангулова и М. Д. Ракова.

Произведения М. Д. Ракова и С. П. Евангулова хранятся, кроме "образцовых" собраний косторезных артелей, во многих музеях Советского Союза.

У С. П. Евангулова и М. Д. Ракова, как и у многих других талантливых мастеров народного искусства с ярко выраженной творческой индивидуальностью, есть одно общее, роднящее их со всеми художниками из народа. Это - постоянное и неизменное стремление, критически освоив традиции мастерства, одолевать высоты стиля социалистического реализма.

Старший из этих двух косторезов, М. Д. Раков (1892 года рождения), до революции прошел школу скульптурного мастерства у видного русского скульптора В. О. Шервуда. Оставив монументальную скульптуру ради пластики малых форм, привлекавшей молодого человека и своей спецификой, и своей органической связью с истоками народного искусства XVII-XVIII веков, он едет в Холмогоры. В Холмогорах Раков внимательно, изучает технику косторезного дела у старого мастера В. П. Гурьева, подробно и обстоятельно знакомится в Петрограде и в Москве с музейными образцами резьбы по кости и с 1922 года целиком отдает свой незаурядный талант резьбе из кости в традициях холмогорского промысла XVIII-XIX веков.

За двадцать пять с лишним лет своей производственно-творческой деятельности М. Д. Раков создал сотни новых образцов для артели, уникальных художественных произведений в миниатюрной резьбе, гравюре и рельефе, в объемных изделиях. Темами для его работ являются и Великая Отечественная война, и Арктика, и жизнь природы, и быт советских людей.

М. Раков. Север. (Пластина. Рельеф из мамонтовой кости.)

Типичными для этого художника-реалиста являются его многочисленные вставки на крышки коробок с мотивами из жизни Севера и "портретными" характеристиками мира животных. Миниатюрная рельефная вставка "Белочки", умещающаяся на пятикопеечной монете, вырезана художником безукоризненно. Не менее интересна другая вставка сквозной и рельефной резьбы - "Самолет в Арктике", где в овальной композиции миниатюры художник с большим совершенством развернул перед зрителем типичную картину жизни Советской Арктики.

На крышке ларца "Охота на Севере" мастер рядом красочных гравюр и центральной прорезной вставкой убедительно и одновременно с подкупающей лирической простотой и правдивостью характеризует мир птиц и зверей Севера; в ряде гравюр на ножах для разрезания бумаги: "Лесорубы", "Сбор пушнины" и другие, художник обнаруживает незаурядные данные тонкого мастера гравюры. Приемы и стилистические особенности этих его работ близки по своей лапидарности к ясным и четким гравюрам чукотских резчиков. У М. Д. Ракова имеется значительное количество произведений, - главным образом изображения животных, птиц и зверей Севера: моржей, медведей, зайцев, белок, куропаток и так далее, - объемной малой скульптуры. Но ближе всего для мастера все же прорезная "на проем" и рельефная миниатюры. Последняя серия произведений, выполненная художником в этих сложных техниках, посвящена темам Великой Отечественной войны.

С. Евангулов. Иван Сусанин. (Скульптура. Слоновая кость.)

Безукоризненны по найденности пропорций, по композиционному построению, по технике резьбы такие содержательные, полные динамики действия, тончайшие миниатюры этой серии, как "Рейд Красной кавалерии", "В атаку", "Суворов", "Салют" и другие.

М. Д. Раков - один из тех одаренных художников народного творчества, который ювелирной тонкостью своего мастерства костореза-миниатюриста может соперничать с лесковским Левшой, сумевшим подковать английскую блоху.

Иная творческая манера, другой пластический "почерк" у С. П. Евангулова (1893 года рождения), ровесника М. Д. Ракова, но имеющего за плечами уже около 20 лет творческой деятельности (отметим, что С. П. Евангулов 15 лет руководит косторезной группой училища имени М. И. Калинина).

С. П. Евангулова можно назвать мастером-синтетиком, художником-монументалистом, несмотря на то, что его произведения в абсолютном большинстве своем - скульптуры малых форм или миниатюрные рельефы. Влюбленный в человека и, особенно, в обнаженное тело, являющееся, по определению замечательного русского живописца, лауреата Сталинской премии К. Ф. Юона, "самым чувственным и тонким материалом, символом самой живописной пластики и живописной чувственности"^*, в своих произведениях мастер стремится к типизированию, к обобщению и к возможно большей реалистической простоте, эпичности. Если бы можно было переписать названия всех произведений С. П. Евангулова, то их наберется несколько меньше, чем тематических циклов у М. Д. Ракова. Но и они убеждают, что в лице С. П. Евангулова советское пластическое искусство имеет художника, вдумчиво наблюдающего современную жизнь и умело берущего и решающего яркие образы окружающей действительности и исторические темы.

^* (Я. Д. Апушкин. К. Юон, изд. ВКХ, 1935 г., стр. 76.)

С. П. Евангулов любит рельефную резьбу и цветную гравюру по кости. Таковы его строгие, идущие от народного лубка вставки "Сушка рыбы ненцами", "Кит",- "Арктика", "Главсевморпуть", "Возвращение с охоты" и другие работы, в которых темы выражены скупо и просто, может быть, даже несколько статично, HOI именно пластическая лапидарность в них и привлекает.

Стихия С. П. Евангулова - пластика форм и объемов. В малой скульптуре сильнее и острее всего выявлены творческие способности мастера-реалиста эпически-монументального склада. Предельно выразителен его "Охотник за пушным зверем" (этот скульптурный . образ, созданный С. П. Евангуловым, перекликается с фантастическим видением молодого С. Т. Коненкова). Но у Евангулова, вопреки его юношеским увлечениям западным искусством и японским примитивом, многое идет от национальных черт русской народной пластики: простота, эпичность, умение находить самое характерное и самое типическое. Какую точную пластическую характеристику дает С. П. Евангулов даже неодушевленному предмету в своей совершенной по технике резьбы работе "Кораблик" и какой образной силы достигает художник в обнаженных фигурках "Купальщицы" и в монументальной, строгой по силуэту "Негритянке"!

Патриотические чувства подсказали художнику в последние военные годы две темы, решенные им с большим совершенством первоклассного техника резьбы и с тактом вдумчивого художника. Фигурные портреты-композиции "Иван Сусанин" и "Суворов", образные и четкие в пластической завершенности - новый шаг талантливого мастера к овладению стилем социалистического реализма.

Л. Чувакова. Тушканчики. (Вставка. Резьба по мамонтовой кости.)

Кроме этих двух видных мастеров и их учеников, художественной обработкой кости в Москве и под Загорском занимаются старый тобольский мастер, давно осевший в Москве, И. М. Янкелевич, резчик В. И. Цирульников и другие мастера из организованной в 1946 году Хотьковской артели, выпускающей преимущественно товарную продукцию: мундштуки, табакерки, пряжки, брошки и т. п.

И. М. Янкелевич, работающий в традиции тобольских резчиков, владеет в совершенстве техникой объемной резьбы. Отдав должное его технике, надо отметить присущие ему ("Медведи", "Езда на оленях", "Охота на моржа", "Якуты" и др.) некоторую натуралистичность и этнографизм. В. И. Цирульников, как и И. М. Янкелевич, являющийся старым мастером резьбы по кости, особенно интересен в области орнаментики.

Теперь, как и в давно прошедшие времена, из Москвы в центры художественной обработки кости идут новые образцы. Постоянна и органична связь мастеров Тобольска, Ломоносова, Чукотии с художниками-косторезами Москвы. Через художественные вузы и училища этот промысел пополняется новыми творческими силами.